|
Монеты 'господарей всея Руси' - великих князей Московских Ивана III и Василия III
Российская история в московских кладах
Интереснейший клад рубежа XV-XVI веков поступил в 1986 году в Отдел нумизматики Государственного Исторического музея. Он был найден в селе Айбутове Талдомского района, насчитывал 954 экземпляра и целиком был доставлен в музей. Основную массу в нем составили монеты, чеканившиеся при великом князе московском, 'Господаре всея Руси' - как все чаще называли себя московские князья, Иване Васильевиче III (1462-1505).
По монетам этого клада можно судить о важных переменах в русском денежном хозяйстве конца XV века Бросается в глаза большое количество однообразных изображений на одной стороне монет - всадник с поднятой саблей на скачущем коне. Другая сторона имеет более разнообразное оформление: там встречаются изображения трилистника, окруженного надписью, просто надписи, расположенные в строку или сплетенные в затейливую вязь, а также рисунок рыцаря в доспехах на западный манер. На одной большой группе монет оборотная сторона имеет изображение цветка, заключенного в линейный ободок, о вокруг него - арабскую надпись, которая в переводе обозначает: 'это денга московская'.
Подавляющее большинство монет содержит имя и титул Ивана III: 'великий князь Иван Васильевич всея Руси', 'господарь всея Руси'; надпись вязью содержит одно слово: 'господарь'. Эти новшества в оформлении говорят, прежде всего, о стремлении сделать монеты как можно более единообразными. В надписях провозглашалась, в сущности, политическая программа: монеты чеканены не только и не столько от имени великого князя московского, сколько от имени государя всея Руси. Это были уже монеты единого, централизованного государства, сплотившего к концу XV века разрозненные прежде феодальные княжества. Единому государству нужна была единая монета.
Но почему в таком случае на некоторых монетах Русского государство наряду с именем и титулом великого князя соседствует арабская надпись, которая переводится как обозначение самой монеты ('это денга московская')? Что это - еще не стершиеся следы зависимости от Золотой Орды? Но ведь к концу XV века Золотая Орда, или улусДжучиев, уже не существовала как единое целое: но этой территории образовались ханства Казанское, Астраханское, Крымское, Сибирское и Ногайская Орда. Лишь Большая Орда, кочевавшая в низовьях Волги, еще некоторое время считалась преемницей Золотой Орды. Но в 1480 году, во время знаменитого 'стояния на Угре', хан Большой Орды Ахмат потерпел от русских войск поражение, и зависимость русских княжеств от Золотой Орды, ставшая к последней четверти XV века номинальной, пришла к формальному концу. Казанское и Крымское ханства продолжали совершать время от времени набеги на русские земли, Казань и Астрахань мешали русской торговле на Волге, но необходимость экономических контактов с окрепшим и все расширяющимся в своих границах на юг и восток Русским государством диктовали новые формы взаимоотношений остатков улуса Джучиева с Москвой. Считать арабскую надпись на монетах Ивана III пережитком былой зависимости от золотоордынской власти - значит противоречить логике исторического развития.
Петербургский исследователь В.А. Калинин нашел объяснение этому странному факту. Он пришел к выводу, что монеты с арабской надписью 'это денга московская' и еще одна группа монет (не встреченная в талдомском кладе) - с изображением всадника, колющего копьем дракона, и круговой надписью на русском языке имени и титула великого князя Ивана Васильевича, 'осподаря всея Руси' на лицевой стороне; и с именем Иван в арабской транскрипции на оборотной стороне - были выпущены после 1487 года. Года, когда русские войска овладели столицей Казанского ханства - Казанью. На ханский 'стол' Иван III 'из своей руки' посадил своего ставленника Мухоммед-Эмина. Отныне Казанское ханство, когда-то входившее в состав улуса Джучиева, безраздельно владевшего русскими княжествами, стало вассалом Москвы.
Монеты с именем великого князя московского на русском и арабском языках, с обозначением монеты на арабском языке были выпущены и в ознаменование этого события, и для вполне определенных практических целей. С одной стороны, они демонстрировали перед новым вассалом могущество русского сюзерена: недаром на монете изображался герб Москвы и Московского государства - всадник с копьем, попирающий дракона, а надпись обозначала, что это государь всея Руси. С другой стороны, они должны были и облегчить экономические контакты между сюзеренным и вассальным государствами. Ведь торговля на Волге имела огромное значение в русской экономике. Раньше Казань контролировала и значительно затрудняла эту торговлю; выпущенные после 1487 года монеты с арабскими надписями прокладывали путь русской монете в Казань, на Волгу и дальше - к Астраханскому ханству, замыкавшему Волжский путь.
Надпись 'эта денга московская' перекликается с другой такой же надписью, но уже на русском языке, которая была на большой группе монет, входивших в состав талдомского клада. На этих монетах не было всадника с саблей, а обе стороны были заняты изображением розеток; на одной стороне - имя и титул великого князя, а на другой - слова: 'денга московская'. Можно предположить, что здесь обозначалось не только и не столько место чеканки, сколько номинал монеты. Действительно, из письменных источников известно, что к концу XV века в денежном обращении находились два основных номинала: денга московская (или московка) и денга новгородская (или новгородка). Денга московская имела весовую норму, равную 0,39 г, о денга новгородская была вдвое тяжелее и имела весовую норму, равную 0,79 г. Оба номинала назывались 'денгами' и различались только по весу.
Когда монеты талдомского клада были взвешены, выяснилось, что 943 монеты имеют вес около 0,39 г каждая и 11 монет - около 0,19 г. Следовательно, клад состоял из московок и каких-то монет, равных по весу половине московки или четверти новгородки. Ясно, что эти мелкие монеты - не что иное, как полушки, или четверетцы, известные по более раннему периоду русской чеканки конца XIV-XV веков.
Талдомский клад состоял только из московок и полушек. Ни одной новгородки в кладе не было. Нумизматы выяснили, что деление русских монет второй половины XV века на новгородки и московки не было случайным. За этим стояла история создания единого денежного обращения монеты русского государства. Основу составили две главные, ведущие денежные системы периода феодальной раздробленности - московская и новгородская. Они постепенно поглотили все прежде существовавшие центры чеканки, все денежные системы этого периода. Но и после завершения процесса создания единой денежной системы, обслуживающейся двумя основными номиналами - новгородкой и московкой, новгородки продолжали чеканиться на денежных дворах новгородского региона (в Новгороде и Пскове), а московки - в Москве и Твери.
Находки одних только московок в талдомском кладе - свидетельство не изжитых еще следов недавней раздробленности денежного обращения. Московки находились в обращении преимущественно в областях, тяготевших к Москве и Твери; новгородки - в областях, тяготевших к Новгороду и Пскову. Талдомский клад найден в районе, где проходили пути московских купцов на север.
В талдомском кладе также были монеты со странными надписями на оборотных сторонах. На одной монете латинскими буквами написано слово 'Ornistoteles'; на другой русскими буквами - 'мастер Александра'. Нумизматы пришли к выводу, что это - имена итальянских мастеров, приглашенных в Москву Иваном III. Существует мнение, что имя 'Ornistoteles' принадлежит знаменитому итальянскому зодчему Ри-дольфо Фиорованти дельи Альберти, которого, как говорят летописи, 'хитрости ради его Аристотелем зваху его'. Аристотель Фиораванти, как называли его на Руси, участвовал в строительстве Кремля и кремлевских соборов. Видимо, он же, как и мастер Александра, получил откуп на чеканку монет. С 1425 года в Москве работал государев денежный двор, но, судя по этим монетам, сохранилась и система откупов. Денежник получал право на чеканку, выплатив великому князю определенную сумму вперед. Сохранение системы монетных откупов при Иване III зафиксированно в его духовном завещании: 'А сын мой Юрьи з братьею по своим уделом в Московской земле и в Тферской денег делать не велят (речь идет о запрещении чеканки по удельным княжеством. - Авт.); а деньги велит де-лоти сын мой Василий на Москве и во Тфери, как было при мне. А откуп ведает сын мой Василий, а в откуп у него мои дети Юрьи з братьею не вступаются'.
Следующий этап в истории русской монеты отразил другой большой клад, ток называемый 'таганский'. Основную массу в нем составили монеты, чеканенные и при Иване Васильевиче III (1462-1505), и при его сыне и преемнике великом князе Василии Ивановиче III (1505-1533). Всего в кладе, время зары-тия которого датируется 30-ми годами XVI века, было 2349 монет. Здесь были и московки, и новгородки. Новгородки тоже имели изображение скачущего всадника с саблей в руках; оборотную сторону занимала надпись: 'осподарь всея Руси' - свидетельство стремления сделать монеты всего государства более или менее единообразными по внешнему виду и по весу. Однако исследователей таганского клада ждала большая неожиданность. Казалось бы, новые, единые для всего государства монеты должны были вытеснить все монеты, ранее обращавшиеся на территории русских земель. Тем не менее, в кладе обнаружилось более ста монет Пскова периода самостоятельности (1425-1510), около ста монет Новгорода Великого до присоединения к Москве (1420-1478), а также монеты тверские, рязанские, ярославские, можайские, серпуховские, галичские - почти полный набор денежных знаков, ходивших на Руси с начала XV века. И еще одна особенность удивила исследователей. Основная масса монет сохраняла обычный вес (0,79 и 0,39 г) и форму в виде неправильного овала. Но встречались монеты странной, чечевицеобразной формы, вес которых был равен половине или трети нормального. При пристальном рассмотрении можно было заметить, что эти монеты обрезаны с обеих сторон. Были и другие необычные монеты - с грубым, примитивным рисунком, с бессмысленными надписями. Вес этих монет был самым разнообразным и заметно колебался вокруг известных весовых норм. Тут сомнений быть не могло: это - фальшивые монеты, почему-то попавшие в клад.
Клад монет - моментальный снимок с денежного обращения. В нем, как в капле воды, отражается целое.
Состав таганского клада убедительно свидетельствует о том, что в первой трети XVI века русское денежное обращение переживало тяжелый кризис. Для единого государство нужна была единая доброкачественная монета, пользующаяся всеобщим доверием. А в кладе присутствовали и новые монеты, московки и новгородки с изображением всадника с саблей, и старые удельные монеты, и фальшивые. Все это говорило о том. что денежных знаков не хватало, и в ход шли всякие монеты, подходящие по виду. Употреблялись и обрезанные монеты, ибо их трудно было заметить в массе разнообразных и разновременных монет, бывших в ходу. В талдомском кладе состав гораздо чище: монеты удельной чеканки представлены единицами, а обрезанных и фальшивых нет совсем. В этом хаосе русского денежного обращения первой трети XVI века, видимо, преуспевали только фальшивомонетчики - 'безумнии человецы', которые 'научением вражиим' отсекали от каждой монетки по половине и доже больше и из полученного серебра, значительно разбавив его 'злым примесом', чеканили фальшивые деньги.
Накануне больших перемен
В пределах Москвы и Московской области отмечено десять кладов конца XV-начала XVI века. Очевидно, почти все они по своему составу аналогичны только что описанным. Сведения о большей части их дошли до нас, к сожалению, в сомом общем виде.
Если клады предыдущего периода встречались преимущественно на торговых путях вне Москвы, а в сомой Москве (в границах XV в.) найдено всего два клада серебряных монет, то сейчас картина существенно меняется. В тех же пределах Москвы найдено уже семь кладов. Они показывают, в каких направлениях расширялся город. Клоды находят не только в наиболее заселенной и оживленной части города - на северо-востоке и юго-востоке, но и на северной и юго-западной городских окраинах, в районах, которые к концу XV века только начинали застраиваться.
Недавно на Солянке был найден огромный клад - 11-12 тысяч монет в берестяном туеске. Место находки располагается ближе к Бульварному кольцу, где в XV в. проходила граница города. За Бульварным кольцом от района Солянки начиналась дорого на Владимир.
Московские клады конца XV - начала XVI века обнаружены на окраинах тогдашнего города: это клады с места, где был Самсонов луг, с пашнями и небольшим урочищем; из дворцового села Сущева, неподалеку от которого проходила дорого на Дмитров и из дворцового села Елох. Два клада найдены вдоль Брошевской и Болвоновской дорог, на древних торговых путях, которые вели через Коломну на юг, к Сурожу и Кафе.
Клады, найденные на торговых путях - след торговой деятельности купцов. Но иногда надо искать иное объяснение. О кладах, найденных возле Болва-новской. Владимирской, Дмитровской и Брашевской дорог, можно судить по-разному. Возможно, они были зарыты купцами, занимавшимися торговлей. Но вполне вероятно, что они принадлежали москвичам, жившим вдоль дорог, в местах, заселявшихся и обживавшихся раньше других, жители которых скорее втягивались в торговлю, и в их руках могли сосредотачиваться большие суммы денег. Впрочем, размеры некоторых кладов - например, Солянского - не оставляют сомнения в том, что владельцами их были купцы. Вероятно, такое же происхождение имеет клад, найденный неподалеку от Новодевичьего монастыря, монеты которого, как сказано в сообщении, 'хранились в трех металлических сосудах'.
Определяя возможных владельцев кладов XV - начала XVI века, нужно учитывать глубокие изменения в экономике страны. Менялся характер торговли. На городском рынке появились новые фигуры: крестьянин, продававший часть своего урожая, чтобы заплатить денежный оброк, который вместо натурального требовал у него теперь феодал; горожанин, предпочитавший заниматься ремеслом и торговлей, а на вырученные деньги покупать съестные припасы у тех же крестьян; купец, торговавший не заморскими товарами, а хлебом, рыбой, солью, кожами. Можно предположить, что владельцами кладов все чаще становились горожане и крестьяне, втянутые в торговлю. Не исключено, что и мелкие феодалы, жившие по своим поместьям, прятали деньги таким же образом. Продолжали зарывать свои сокровища и купцы, ибо иных способов хранения денег еще не придумали.
Очевидное купеческое происхождение имеют три клада, найденные за пределами Москвы (из Дмитрова, из деревни Мизиново Щелковского района и - из села Айбутова Талдомского района). Эти клады отмечают новые направления торговых путей в Русском государстве - северное и восточное. Северная и восточная торговля в XVI веке постепенно вытесняла традиционную русскую торговлю с югом.
С севером Москву связывал Дмитров. Через него поступали соль, пушнина, рыба, охотничьи птицы (дикие соколы с Печоры) - непременный предмет княжеских 'поминков' - дипломатических подарков в другие государства. С. Герберштейн писал, что дмитровские купцы 'имеют великие богатства, так как они без особого труда ввозят из Каспийского моря по Волге товары по различным направлениям и даже в Москву'. Направление на восток, на Волгу (Волжский путь) было также очень важно для московского купечества. Из Москвы до Волги добирались двумя путями - рекой Москвой до Оки или по реке Клязьме. Третий клад отмечает путь по Клязьме.
Даже сравнительно небольшое количество кладов монет XV - начало XVI века дает возможность убедиться в том, что русское денежное хозяйство было на пороге больших перемен. Создание централизованного государства, развитие внутренней торговли, уничтожение прежних границ - все это требовало единой совершенной денежной системы.
Литература.
А.Г. Векслер, А.С. Мельникова. Российская история в московских кладах. - М., Издательство 'Жираф', 1999. Глава 7. С. 66-73
http://www.rusklad.ru
Ссылки по теме:
Монеты "господарей всея Руси"....Найден в несвиже кладНовочеркасский клад из кургана Хохлач (I в. н.э.)Джейк Бловелт.Есть ли там клад?
|
Бейсбол
Керлинг
